Лигия

О , Лигия, божественный цветок!
Плененная в лесах лигийских лань.
Ты – дочь царя , но отдана в залог.
Ты Риму - незаслуженная дань.
Заката луч насквозь тебя пронзил,
Свет исходил от мраморности кожи.
Патриций гимн любви провозгласил,
Превознося твою с Венерой схожесть.
Амур готовил стрелы, падший Рим
Расставил сети похоти, разврата.
Твоя душа сполна заплатит им
За то, что ты ни в чем не виновата.
За то, что твой избранник – странный Бог,
За то, что ты в других богов не веришь.
О, Лигия, божественный цветок!
В вольерах цирка крови жаждут звери,
А ты пугливо тонкою рукой
Выводишь знак безмолвия, смиренья.
С надеждой наблюдая и тоской
Не встанет ли патриций на колени.


Проповедь Петра

В пределах Рима молнией блеснув,
Распространилась радостная весть:
" Петр в городе! " Торопятся к нему
Желающие слушать, их не счесть.
Густая ночь и тысячи огней
От факелов, горящих как сердца.
У римской усыпальницы царей
Стоит толпа - не видно ей конца.
Колышет воздух пение в ночи,
Несется пенье прямо к небесам,
Звук гимна на губах тоской горчит,
Надежду дарит пламенным сердцам.
Пророк дал знак наклоном головы,
Журчащих голосов затих ручей,
Лишь шелест листьев, уханье совы
И ожиданье благостных речей.
" Я был ! Я видел!" . Искренностью слов
Задев сердца, припоминая миг,
Рассказывает, словно видит вновь,
О чудном воскрешении старик.
Источником кристальной чистоты
Бежит, струится благостная весть,
А в небесах сияние звезды
И облака, сложившиеся в крест.


В ночи патриций спрятан под плащом,
Смешался он с толпою христиан.
Стрелой Амура юноша пронзен,
К любви несчастной он попал в капкан,
Не в силах отказаться, отступить,
Он ищет ту, что сна его лишив,
Порвав надежды тоненькую нить,
Бежала прочь. Болезненный прилив
То бешенства, то нежности, накрыл
Патриция от головы до пят,
Душой патриций в небо воспарил,
Рассудком жалкой участи не рад.
Остановясь у кладбища, толпа
Сомкнулась в круг: пылающий костер,
Огромный камень, проповедь Петра,
Патриция во тьме горящий взор.
Он ловит Слово, превратившись в слух,
Понять пытаясь: христианский бог -
Он добрый? Злой? Какой вселенский дух
С любимой разлучил его? Пророк
Молитву сотворяет Небесам,
Увещевает: « Надобно прощать,
Не только близким, также и врагам,
В прощении - Господня благодать.»
Пророк , как самый нежный из отцов,
Внушает чадам правильность житья:
"Стремленье плоти – к сладости грехов,
А похоть, что гремучая змея,
Ужалив - сердце домом изберет.
Любите дети, Господа . Аминь"
"Неисполнимо! Как огонь и лед.
Любить возможно разве что богинь.
Но может в этой странности - вся суть,
Вселенная и сущность бытия ?
Исполнить, чтобы мирно отдохнуть
В обители небесной, в тех краях,
Где горя нет. Идти ли к берегам,
Где люди уподобятся богам?»


Попытка похищения

Любимая в одежде для рабов,
Решил патриций следовать за ней,
Она как роза в стане сорняков,
Как лучик в стане призрачных теней.
Бледней чем прежде личика овал,
Нежней чем прежде юные черты.
Взгляд юноши желаньем воспылал
От созерцанья дивной красоты.
О, если мог он деву получить,
Одеть ее в парчу и жемчуга,
Восторженно в объятья заключить,
Умчать ее к надежным берегам!
За Лигией патриций по пятам
Крадется вором, цель уже близка,
Сейчас он схватит девушку, а там
Быстрей в свой дом, но грозная рука
Раба, что верно Лигии служил,
Как молот опустилась на плечо,
И юноша вдруг падает без сил -
Униженный, побит и уличен!
Он слышит крик:"О, Господи, о, нет!
Я умоляю, Урсус, не убей !»
Сознание мутится, меркнет свет,
И он плывет над бездною теней.


Странный сон

В бреду патриций видит странный сон,
Как будто тонет, борется с водой,
От берега пучиной увлечен,
Раскаты волн шипят над головой.
Он видит: в лодке - Лигия, старик,
Плывут туда, где блещет нежный свет,
Услышат ли беспомощности крик?
Из бездны волн спасут его иль нет?
Старик услышал - протянул весло.
О, радость! Наконец-то. Он спасен.
Укрыло лодку ангела крыло
И воздух фимиамом звездным полн.
Но в море тонут тысячи людей!
Седой апостол должен их спасти,
Лавируя меж мелей и камней,
Людей он подбирает по пути
К сияющим священным берегам.
Вдруг ветер стих, прозрачна как стекло
Морская гладь и тянутся к рукам
Со дна цветы. Спокойно и светло.
На горизонте видится: причал,
Гирляндами из роз увитый мост.
Ступив на мост, весь в радужных лучах,
Они идут туда, где ждет Христос.

В лачуге бедняков лампады свет.
От боли в переломанной руке
Очнулся юноша, его полночный бред
И странный сон остались вдалеке.
Возлюбленная - тонкие черты,
Как лик святой, в глаза ему глядит.
«Меня спасла от лютой смерти ты,
Моя любовь тебе не навредит.
О, Лигия, прошу я, стань женой,
Войди в мой дом и сядь у очага.
Любимая, пойми, одной тобой
Наполнен я, как морем берега.»
Румянец нежным проблеском зари
Ее коснулся щек , но вот ответ:
«Она должна бежать! В ее любви
Один Христос, другому места нет!»
Болезненной потерей уязвлен,
Патриций возвращается в дворец,
Где правит полоумный царь Нерон
Развратом необузданных сердец.


Нерон

Великий царь - почти что полубог.
Правитель Рима ненавидит Рим.
Как жаль, что он артистом стать не смог,
Что римляне? Весь мир гордится им!
Какие гимны! Греки и Гомер
Замолкнут перед лирою певца.
Покинув храм , сойдя с небесных сфер,
Слетятся боги, чтоб узреть с лица
Поэта, что прославится в веках!
Убийцу , чье правленье - боль и страх.

«Я еду в Анций. В Риме вонь и грязь,
Нет воздуха в пристанище рабов.
Скорей подайте притираний мазь!»
От ненависти злобный царь готов
Сжечь город. « Если бы я смог
Увидеть как пылает сей гордец -
Улучшил бы в своей поэме слог
И завершил бы « Тройку», наконец.»
Помпезный выезд. Тысячи рабов,
Несущих кубки, амфоры с вином,
Заморских птиц, чей радужный покров
Ощиплют пред обеденным столом.
Обученные звери на цепях.
Увитые гирляндами цветов,
Повозки, колесницы. На конях
Отряды воинов, цоканье подков.
И сам Нерон в распахнутом шатре,
Обвитый аметистовой тогой.
Напротив, на заброшенном бугре -
Апостол Петр. Правитель и изгой
Скрестили взгляды.Кто подумать мог,
Что вскоре злополучный царь Нерон
Исчезнет навсегда и в краткий срок
В сердцах людей Христос взойдет на трон.


Обращение

В дворце Нерона пир. От фруктов, вин,
От блюд и кубков ломятся столы,
И лишь патриций грустен, он один
Не ест, не пьет, и кажутся малы
Ему просторы царственных палат.
За мрамором изысканных колонн,
Он прячет безразличный сонный взгляд,
Когда бездарный гимн поет Нерон.
Претит ему слащавый смех гетер,
Противны роскошь, пьяный полубред.
Перед глазами Лигия - пример
кристальной чистоты. Волшебный свет
Проник во глубину его души.
Такой любви он прежде не искал.
«Иду к Петру!»,- патриций вдруг решил,-
«Просить ее руки. И пусть Ваал
И боги, в коих правды вовсе нет,
Падут пред вечной святостью Христа.
Я дам Христу пожизненный обет
И рядом с милой встану у креста.»


В предместьях Рима домик бедняка,
Там Лигия нашла себе приют.
Апостола отцовская рука
Ей заменила роскошь и уют
родного дома. Смерть поправший Бог
испуганное сердце обогрел.
«Любовь иная – путь мирских тревог,
Страдать за веру – сладостный удел!»
Но юноша в укрытие проник,
И мысленно взывая ко Христу,
Он падает к ногам Петра. Старик
Благословляет юную чету.
Патриций счастлив! Лигия женой
Войдет в его просторный светлый дом.
Сойдя с небес, утратив летний зной,
Густая ночь нависла вещим сном.
Влюбленные глядят на свет звезды.
Христианской веры сеять семена,
Отдать Христу правления бразды
В своей судьбе, готовятся сполна.
Но , вдруг, в ночи раздался грозный вой,
Пронзая страхом, в дрожь вогнал тела,
Как вестник неожиданный и злой,
Лишил покоя, радости, тепла.
« Не бойся Лигия, отныне я с тобой,
Тебе ничто, родная, не грозит,
То воют звери в клетках, скоро бой,
Им на аренах гибнуть предстоит.»


Пожар

Священный город на семи холмах
в тисках пожара. Гибнет славный Рим.
Все, что копилось в дивных закромах
Пожрал огонь, клубится едкий дым,
Он застилает светлый небосвод,
Как многоглавый безобразный змей,
То вверх вздымается, то стелется, ползет,
разбрасывая искры. Все сильней
бушует пламя. Храмы и дома,
лачуги, склады, рынки, древний цирк -
погибнут. Люди, сшедшие с ума,
бросаются в огонь, сгорая в миг.
И беженцы, несущие добро.
Столкнувшись, два течения людей
друг друга топчут. Пламени ядро
распространяется все дальше, все быстрей.

Спокоен, безмятежен царь Нерон,
Бездушный полубог невозмутим.
С холма взирая, наблюдает он,
Как погибает город - древний Рим.


Кто виноват?

"Воздвигну новый. Верный мне народ
Подарками и хлебом задарю.
Устрою игры, вряд ли кто поймет,
Что жаждал я поджечь." Но вновь к царю
Сенаторы с опаской шлют гонцов.
"В народе бунт. Кругом звучит призыв :
На растерзанье выдать подлецов,
Всех поджигателей ко львам !
Останься жив, о сын богов,
Придумай что-нибудь! "
"Кого в поджоге Рима обвинить?
Конечно, христиан! Есть верный путь :
Разбойников ко львам! Пора платить!"

продолжение следует