Батюшков - Константин Николаевич (1787-1855), русский поэт.
Детство и юность. Начало службы
Родился в старинной, но обедневшей дворянской семье. Детство Батюшкова
было омрачено смертью матери (1795) от наследственной душевной болезни. В
1797-1802 он обучался в частных пансионах в Петербурге. С конца 1802
Батюшков служил в Министерстве народного просвещения под началом М. Н.
Муравьева, поэта и мыслителя, оказавшего на него глубокое влияние. При
объявлении войны с Наполеоном Батюшков вступает в ополчение (1807) и
принимает участие в походе в Пруссию (тяжело ранен под Гейльсбергом). В
1808 участвует в шведской кампании. В 1809 выходит в отставку и
поселяется в своем имении Хантоново Новгородской губернии.
Начало литературной деятельности
Литературная деятельность Батюшкова начинается в 1805-06 публикацией
ряда стихов в журналах Вольного общества любителей словесности, наук и
художеств. Одновременно он сближается с литераторами и художниками,
группировавшимися вокруг А. Н. Оленина (Н. И. Гнедич, И. А. Крылов,
О. А. Кипренский и др.). Оленинский кружок, ставивший своей задачей
воскрешение античного идеала красоты на базе новейшей чувствительности,
противопоставлял себя как славянизирующей архаике шишковистов (см. А. В.
Шишков), так и французской
ориентации и культу безделок, распространенному среди карамзинистов.
Сатира Батюшкова "Видение на берегах Леты" (1809), направленная против
обоих лагерей, становится литературным манифестом кружка. В эти же годы
он начинает перевод поэмы Т. Тассо "Освобожденный Иерусалим", вступая в
своего рода творческое состязание с Гнедичем, переводившим "Илиаду"
Гомера.
"Русский Парни"
Литературная позиция Батюшкова претерпевает некоторые изменения в
1809-10, когда он сближается в Москве с кругом младших карамзинистов (П.
А. Вяземский, В. А. Жуковский),
знакомится с самим Н. М. Карамзиным. Стихотворения 1809-12, в т. ч.
переводы и подражания Э. Парни, Тибуллу, цикл дружеских посланий ("Мои
Пенаты","К Жуковскому") формируют определяющий всю дальнейшую репутацию
Батюшкова образ "русского Парни" поэта-эпикурейца, певца лени и
сладострастия. В 1813 он пишет (при участии А. Е. Измайлова) одно из
самых известных литературно-полемических произведений карамзинизма
"Певец или певцы в Беседе славянороссов", направленное против "Беседы
любителей русского слова".
Перелом
В апреле 1812 Батюшков поступает помощником хранителя манускриптов в
петербургскую Публичную библиотеку. Однако начало войны с Наполеоном
побуждает его вернуться на военную службу. Весной 1813 он отправляется в
Германию в действующую армию и доходит до Парижа. В 1816 вышел в
отставку.
Военные потрясения, как и переживаемая в эти годы несчастная любовь к
воспитаннице Олениных А. Ф. Фурман, приводят к глубокому перелому в
мироощущении Батюшкова. Место "маленькой философии" эпикуреизма и
житейских наслаждений занимает убежденность в трагизме бытия, находящая
свое единственное разрешение в обретенной поэтом вере в загробное
воздаяние и провиденциальный смысл истории. Новый комплекс настроений
пронизывает многие стихотворения Батюшкова этих лет ("Надежда", "К
другу","Тень друга") и ряд прозаических опытов. Тогда же были созданы и
его лучшие любовные элегии, посвященные Фурман, "Мой гений", "Разлука",
"Таврида", "Пробуждение". В 1815 Батюшков был принят в "Арзамас" (под
именем Ахилл, связанным с его былыми заслугами в борьбе с архаистами;
прозвище нередко превращалось в каламбур, обыгрывающий частые болезни
Батюшкова: "Ах, хил"), однако разочарованный в литературной полемике,
поэт не сыграл в деятельности общества заметной роли.
"Опыты в стихах и прозе". Переводы
В 1817 Батюшков выполнил цикл переводов "Из греческой антологии". В том
же году вышло двухтомное издание "Опыты в стихах и прозе", в котором
были собраны наиболее значительные произведения Батюшкова, в т. ч.
монументальные исторические элегии "Гезиод и Омир, соперники" (переделка
элегии Ш. Мильвуа) и "Умирающий Тасс", а также прозаические сочинения:
литературная и художественная критика, путевые очерки, нравоучительные
статьи. "Опыты..." укрепили репутацию Батюшкова как одного из ведущих
русских поэтов. В рецензиях отмечалась классическая гармония лирики
Батюшкова, породнившего русскую поэзию с музой юга Европы, прежде всего,
Италии и греко-римской античности. Батюшкову принадлежит и один из
первых русских переводов Дж. Байрона (1820).
Душевный кризис. Последние стихи
В 1818 Батюшков получает назначение в русскую дипломатическую миссию в
Неаполе. Поездка в Италию составляла многолетнюю мечту поэта, но тяжелые
впечатления неаполитанской революции, служебные конфликты, чувство
одиночества приводят его к нарастанию душевного кризиса. В конце 1820 он
добивается перевода в Рим, а в 1821 едет на воды в Богемию и Германию.
Произведения этих лет цикл "Подражания древним", стихотворение "Ты
пробуждаешься, о Байя, из гробницы...", перевод фрагмента из "Мессинской
невесты" Ф. Шиллера отмечены усиливающимся пессимизмом, убежденностью в
обреченности красоты перед лицом смерти и конечной неоправданности
земного существования. Мотивы эти достигли кульминации в своего рода
поэтическом завещании Батюшкова стихотворении "Ты знаешь, что изрек, /
прощаясь с жизнью, седой Мельхиседек?" (1824).
Болезнь
В конце 1821 у Батюшкова появляются симптомы наследственной душевной
болезни. В 1822 он едет в Крым, где болезнь обостряется. После
нескольких покушений на самоубийство его помещают в психиатрическую
больницу в немецком городе Зоннештейне, откуда выписывают за полной
неизлечимостью (1828). В 1828-33 он живет в Москве, потом до смерти в
Вологде под надзором своего племянника Г. А. Гревенса.
БОГ
На вечном троне ты средь облаков сидишь И сильною рукой гром мещешь и разишь, Но бури страшные и громы ты смиряешь И благость на земли реками изливаешь. Начало и конец, средина всех вещей! Во тьме ты ясно зришь и в глубине морей. Хочу постичь тебя, хочу - не постигаю. Хочу не знать тебя, хочу - и обретаю.
Везде могущество твое напечатленно. Из сильных рук твоих родилось все нетленно. Но все здесь на земли приемлет вид другой: И мавзолеи где гордилися собой, И горы вечные где пламенем курились, Там страшные моря волнами вдруг разлились; Но прежде море где шумело в берегах, Сияют класы там златые на полях И дым из хижины пастушечьей курится. Велишь - и на земли должно все измениться, Велишь - как в ветер прах, исчезнет смертных род!
Всесильного чертог, небесный чистый свод, Где солнце, образ твой, в лазури нам сияет И где луна в ночи свет тихий проливает, Туда мой скромный взор с надеждою летит! Безбожный лжемудрец в смущеньи на вас зрит. Он в мрачной хижине тебя лишь отвергает: В долине, где журчит источник и сверкает, В ночи, когда луна нам тихо льет свой луч, И звезды ясные сияют из-за туч, И Филомелы песнь по воздуху несется, - Тогда и лжемудрец в ошибке признается. Иль на горе когда ветр северный шумит, Скрипит столетний дуб, ужасно гром гремит, Паляща молния по облаку сверкает, Тут в страхе он к тебе, всевышний, прибегает, Клянет тебя, клянет и разум тщетный свой, И в страхе скажет он: "Смиряюсь пред тобой! Тебя - тварь бренная - еще не понимаю, Но что ты милостив, велик, теперь то знаю!"
----------------------
Ты знаешь, что изрек, Прощаясь с жизнию, седой Мельхиседек? Рабом родится человек, Рабом в могилу ляжет, И смерть ему едвали скажет, Зачем он шел долиной чудной слез, Страдал, рыдал, терпел, исчез.
-------------------------------------
НАДЕЖДА
Мой дух! доверенность к творцу! Мужайся; будь в терпеньи камень. Не он ли к лучшему концу Меня провел сквозь бранный пламень? На поле смерти чья рука Меня таинственно спасала И жадный крови меч врага, И град свинцовый отражала? Кто, кто мне силу дал сносить Труды, и глад, и непогоду, И силу - в бедстве сохранить Души возвышенной свободу? Кто вел меня от юных дней К добру стезею потаенной И в буре пламенных страстей Мой был вожатый неизменной?
Он! Он! Его все дар благой! Он есть источник чувств высоких, Любви к изящному прямой И мыслей чистых и глубоких! Все дар его, и краше всех Даров - надежда лучшей жизни! Когда ж узрю спокойный брег, Страну желанную отчизны? Когда струей небесных благ Я утолю любви желанье, Земную ризу брошу в прах И обновлю существованье? ------------------------------