Востоков Александр Христофорович - знаменитый филолог. Родился в Аренсбурге, на острове Эзеле, 16 марта 1781 г. в немецком семействе Остенек. Первоначальный разговорный язык его был немецкий; но уже семи лет он знал по-русски и слушал сказки гарнизонного сержанта Савелия. Отданный в петербургский сухопутный шляхетский корпус, он совершенно обрусел и уже 13 лет писал стихи. Он выказал большие способности, но ему много мешало заикание. Ввиду этого начальство перевело его в 1794 г. в Академию Художеств, где он научился французскому языку. Окончив курс, он был оставлен на три года пансионером; но его совершенно не привлекало искусство. В журналах Вольного общества любителей словесности, наук и художеств (см. XI, 535), членом которого он стал в 1801 г., появились первые литературные и научные его труды. Стихотворения его были им собраны и изданы под заглавием: "Опыты лирические" (Санкт-Петербург, 1805 - 1806; новое издание 1821). Они в художественном отношении весьма слабы, хотя не лишены мысли и подчас одушевления, как, например, "К Гарпократу"; любопытна неудачная попытка Востокова писать теми метрами, которые употреблялись в классической поэзии. Невелико значение и критических статей Востокова, которые он писал в качестве "цензора" общества и которые извлечены из журналов Е. Петуховым ; разбор касается лишь правильности или неправильности какого-либо выражения. Службу он проходил в комиссии составления законов, в Публичной Библиотеке и в департаменте духовных дел. Уже в 1803 г. он начал заниматься изучением памятников древнерусского и церковно-славянских языков. В 1810 г. он был уже хорошо знаком с такими памятниками, как "Русская правда", "Поучение Владимира Мономаха", "Летопись Нестора", "Слово о полку Игореве", "Сборник Святослава 1076 г.". В 1810 г. он читает (вероятно, в обществе любителей словесности) свой перевод примечаний Добровского на рассуждения Шлецера о старославянском языке, снабженный собственными примечаниями. В 1808 г. он присоединил к "Краткому руководству к российской грамматике" И. Борна несколько примечаний, обнаруживающих будущего обстоятельного и точного наблюдателя и описателя языковых фактов. В "Санкт-Петербургском Вестнике" 1812 г. им помещен "Опыт о русском стихосложении", вышедший и отдельно (Санкт-Петербург, 1817). Здесь впервые Востоков совершенно верно определил размер, то есть ударения в народном стихе. В 1820 г. появился труд Востокова, давший ему европейскую известность: "Рассуждение о славянском языке, служащее введением к грамматике сего языка" (в "Трудах общества любителей российской словесности при Московском университете", т. XVII). Здесь Востоков указал хронологическое место памятников церковно-славянского языка, определил его отличия от древнерусского, указал значение носовых и глухих гласных, употребление широких гласных после заднеязычных, присутствие носовых гласных в польском языке, объяснил образование окончаний в прилагательных, обнаружил в церковно-славянском языке отсутствие деепричастий и наличность супина, названного им достигательным наклонением. Все эти выводы были полной новостью не только для русских, но и для европейских ученых; только достигательное наклонение было отмечено ранее Добровским под именем супина. Этот ученый, печатавший в то время "Institutiones linguae Slavicae dialecti veteris", ознакомившись с трудом Востокова, хотел уничтожить начало своей работы и не сделал этого, только уступив убеждениям Копитара. Российская академия и другие ученые общества избрали Востокова своим членом. Затем Востоков занялся описанием рукописей киевского митрополита Евгения и лаврентьевского списка Несторовой летописи; участвовал в "Библиографических Листах" Кеппена , где поместил, между прочим, статью о супраслькой рукописи. К 1827 г. относится его статья: "Грамматические объяснения на три статьи фрейзингенской рукописи" (в "Собрании словенских памятников, находящихся вне России"), важная как по безукоризненному изданию текста, так и по верным до сих пор замечаниям. Большое значение имело издание Востокова легенды: "Убиение святого Вячеслава, князя Чешского" ("Московский Вестник", 1827, № 17). Освободившись в 1824 г. от службы в разных учреждениях, Востоков, завязавший еще раньше сношения с графом Н.П. Румянцевым , получил возможность заняться описанием рукописей его собрания. По смерти графа Румянцева его собрание поступило в казну, а Востоков в 1828 г. был назначен им заведовать. Пробыв некоторое время хранителем манускриптов в Императорской Публичной Библиотеке, Востоков был определен старшим библиотекарем Румянцевского музея. В том же году Востоков издал две грамматики: "Сокращенная русская грамматика" и "Русская грамматика, по начертанию сокращенной грамматики полнее изложенная. Это - замечательные для того времени учебники, в которых, однако, сказалась боязнь Востокова смело идти наперекор установившимся филологическим традициям. В 1841 - 1842 гг. под его редакцией изданы: "Акты исторические, относящиеся к России, извлеченные из иностранных архивов и библиотек" (2 т.). В 1842 г. вышло его "Описание русских и славянских рукописей Румянцевского музеума", имеющее громадную цену; только после этого труда стало возможным изучение древней русской литературы и русских древностей. В 1843 г. вышел столь же важный его труд: "Остромирово Евангелие с приложением греческого текста Евангелий и с грамматическими объяснениями" (Санкт-Петербург), теперь утративший свое значение ввиду нового фототипического издания. В то же время им написан разбор Реймского Евангелия. Из остальных трудов Востокова выдаются больше всего словарные. Еще в 1835 г. он был назначен "членом комитета для издания словаря по азбучному порядку"; но особенно усердно он принялся за словари, когда в 1841 г. был назначен ординарным академиком. В 1847 г. вышел под его редакцией II том "Словаря церковно-славянского и русского языка", в 1852 г. - "Опыт областного великорусского языка" ("Дополнение" к нему, Санкт-Петербург, 1858). Ответственность за эти труды во многом снимается с Востокова, потому что 2-е отделение Академии Наук налагало на них свою руку. Постоянным занятием Востокова в течение многих лет был "Славянско-русский этимологический словарь", начатый им около 1802 г., а может быть, и раньше и для своего времени во многом замечательный, но оставшийся неизданным (см. С. Булич "Очерк истории языкознания в России", т. I, 653 - 667). Взамен его он издал обширный "Словарь церковно-славянского языка" (Санкт-Петербург, 1858 - 1861, 2 т.). Вместе с "Грамматикой церковно-славянского языка" ("Ученые Записки", 1863, VII) этот труд является капитальным приобретением русской науки. 8 февраля 1864 г. Востоков скончался. Заслуги Востокова были признаны и в России, и за границей. Специально филологические труды Востокова собраны И. Срезневским в книге "Филологические наблюдения А.Х. Востокова" (Санкт-Петербург, 1865), где в предисловии им сделана и оценка. Ученая переписка Востокова издана также Срезневским ("Сборник II отделения Императорской Академии Наук", т. V, выпуск 2, Санкт-Петербург, 1873). В личности Востокова замечательной чертой является его любовь к русскому языку, заставившая его даже переменить родную фамилию Остенек на фамилию Востокова. Удивительная скромность Востокова была причиной того, что академия, столь щедрая на материальные воздаяния по отношению к своим членам, обходила его. Так, когда бездарнейшему секретарю академии П.И. Соколову ("осударь" - в сатире Воейкова "Дом сумасшедших") было выдано "за неутомимые труды и рвение" 13000 рублей, Востоков удостоился той же награды, как и 14-летняя девочка Шахова , получившая 500 рублей за стихи. - См. И. Срезневский в "Торжественном собрании Императорской Академии Наук 29 декабря 1864 г." (Санкт-Петербург, 1865, стр. 86 - 138); его же "Труды и юбилей Востокова" ("Ученые записки 2 отделения Императорской Академии Наук", книга II, выпуск 1, 1856); Н. Корелкин "Александр Христофорович Востоков, его ученая и литературная деятельность" ("Отечественные Записки", 1855, № 1); Н.И. Греч "Памяти Александра Христофоровича Востокова" (Санкт-Петербург, 1864); М.Д. Хмыров в "Портретной галерее русских деятелей", издано А. Мюнстером (т. II, Санкт-Петербург, 1869); Е. Петухов "Несколько новых данных из научной и литературной деятельности Александра Христофоровича Востокова" ("Журнал Министерства Народного Просвещения", 1890, ч. CCLXVIII); Я. Грот "Александр Христофорович Востоков" ("Славянское Обозрение", 1892, № 4); В.И. Срезневский "Заметки Александра Христофоровича Востокова о его жизни" ("Сборник отделения русского языка и словесности Императорской Академии Наук, т. LXX и отдельно, Санкт-Петербург, 1901).
Биографический словарь. 2000.
ТРИ СЛОВА
(из Шиллера)
Три слова важные скажу я вам,Которы искони весь свет твердит и слышит; Нам не учиться сим словам,Сама природа их у нас на сердце пишет.И презрел сам себя, несчастен стал вовек,Когда сим трем словам не верит человек: Что создан он приять свободу, дар небесный.Что для него всегда порядок и закон С свободой истинной совместны,И только рабствуя страстям, несчастен он. Что добродетель есть не звук ничтожный,И исполнять ее не выше наших сил;К ней в храм, к божественной, путь смертному возможный Хотя б на каждом он шагу скользил;И мудрость книжника над чем недоумеет, То исполнять дитя умеет Нередко в простоте своей! И что есть Бог, есть воля всесвятаяНaд волей грешников, над бурею страстей; Высоко, над вселенной всей, Есть ум всезряй, всепромышляяй,Ни времени, ниже пространству пригвожден; Есть в круге вечных перемен Дух, неизменен пребываяй! Мужайтесь, веруя сим трем словам!Друг другу оные немолчно предавайте.О них все возвещает вам,И в собственной своей душе их почерпайте.Свое достоинство не потеряет ввек,Доколь хранит сии три слова человек!
К ФАНТАЗИИ
Тебе, Олимпа дщерь священна,Тебе, Фантазия, мой гласИ звучна арфа посвященна!На что крылатый мне Пегас?Ты можешь здесь, в сени укромной,Явить мне Пинда верх огромной,Кастальский ток, жилище муз!Уже восторгом дух пылает,Твоей амврозии алкаетИ рвется вон из плотских уз. В зорях ли, иль гремящей тучейОт горних спустишься небес -Или возлюбишь мрак дремучийИ тень прохладную древесРаскинешь над главой моею, -Чтоб ключ, крутящейся стезею,Гремя по камням, вниз бежал;Пустынным гулом повторяясьИ листвий с шорохом мешаясь,Твое присутство б возвещал... И ветры б свирепеть престали,К земле со скрыпом древо гнуть;Одни Зефиры б лобызалиМладой весны цветущу грудь:В твоем присутствии, богиня,И африканская пустыняТворится садом Гесперид!И дебри финнов каменисты,И северны поморья льдистыТеряют свой унылый вид. Грядущих в дальности сумрачнойСтолетий ряд моим очамЯви сквозь твой покров прозрачной!Что зрю? - сон скиптрам и мечам!Орел, терзавший Промефея,Отогнан. Се грядет Астрея!..О преблаженный смертных род!Любовью, миром наслаждайся,Дарами естества питайся,Сбирай с земли сторичный плод. Земной превыше атмосферыВзносись, царь мира, человек!Расширил ты познаний сферы,К началам всех вещей востек;Как луч проник твой взор сквозь бездны,Ты круги облетаешь звездны,Их испытуя вещество;Тобою взвешен мир, измерен,Высок твой ум, рассудок верен,Свое постиг ты естество! Все плевелы искоренились,В соседстве с пользой нет вреда;С рассудком страсти примирились,Легла их древняя вражда.И люди счастие познали,И люди - ангелами стали!Но сбудется ль сие, иль нет?..Вникать глубоко не желаю,К другим предметам направляюС тобой, Фантазия, полет. С тобой я на Кавказ взбираюсьИ в жерло Этны нисхожу,В шумящие моря пускаюсьИ в тишине пустынь брожу.Исполненный благоговенья,По необъятностям твореньяЯ на крылах твоих парю!Во океане звезд купаюсь -Но вверх лечу ль, иль вниз спускаюсь,Брегов и дна нигде не зрю. С тобой люблю я, в мыслях сладких,Собрать, устроить, просветитьНароды; тигров, к крови падких,В смиренных агнцев превратить.С тобой я извергов караюИ добродетель награждаю,Достойным скиптры раздаю,А угнетенным всем свободуИ человеческому родуС Сен-Пьером вечный мир даю! Тебе стихии все послушны,Послушны небеса и ад.Там строишь замки ты воздушны,А там садишь Армидин сад.Махнешь, - и Граций узришь пляски;Воскликнешь, - божества ПарнасскиСладчайшу песнь тебе гласят.Фантазия многообразна,Всегда нова, всегда прекрасна,Ты тьму нам даруешь отрад! Коснися мне жезлом чудесным,В забвенье сладко погрузи,К святым селениям небеснымНа крыльях ветра понеси.Пусть сладость рая предвкушает,Пусть в море счастья утопаетМой дух, исполненный отрад!Да отженется всяка скверна;Прочь ненависть, прочь зависть черна,Коварства, лести, злобы яд! Вселивыйся в стране блаженной,Куда вам неприступен вход,Совлекся я одежды бреннойВзнестись к Началу всех доброт.И се... вознесся, - наслаждаюсь,Озрелся вкруг и восхищаюсь,Повсюду совершенство зря! -Далеко вас и вашу землюОставил, - бурь ее не внемлю;Забыла их душа моя! Все то, что стройно и согласно,Слиялось здесь в моих ушах;Все то, что благо и прекрасно,Я созерцаю в сих местах.Все то, что душу возвышаетИ с божеством ее сближает,Чрез нервы все я внутрь беру;Ах, льзя ль мне днесь землей прельщаться,Тщете, неправде поклоняться?Пусть в сих восторгах я умру. Но что?.. ужели исчезаетПитавшая мой дух мечта?От уха пенье утекает,От взоров - райска красота!Я с содроганием очнулся,Кругом печально оглянулсяИ зрю лишь дикий, темный лес.В ответ на вздох мой, ветр ревущийИ ключ, в гранитно дно биющий,Шумят сквозь ветвие древес. Почто, Фантазия всесильна!Покров снимаешь с глаз моих? -Печалей жатва столь обильна,А роза-радость вянет вмиг!Но должно ль от того терзатьсяИ плакать? - нет; мы будем знаться,Посланница небес, с тобой!Когда ко мне с улыбкой входишь,Ты всякую печаль отводишьИ в душу сладкий льешь покой. И так отрадными мечтамиПочаще дух мой услаждай;Живыми, нежными цветамиДорогу к смерти усыпай,И будь мой ангел-благодетель!Ты облекаешь добродетельНебесных Граций в злат хитон,И нас красой ее пленяя,Велишь, Фантазия благая,Любить святой ее закон.
ЦВЕТОК И ДЕВИЦА
(стихи на заданные рифмы)
Весенний на груди цветокТы носишь, милая девица!Как свеж завидный сей цветок,И как прелестен! - Но девицаЕще прелестнее; цветокРосою утренней, - девицаБлистает скромностью; цветокБлагоуханием, - девицаДушой мила: красу ж цветокУтратит так же, как девица.Сорвем, покуда свеж, цветок;Пока не свянет и девица... Ах! коль не хищник твой цветокСорвет, любезная девица,Осенний хлад сразит цветок!Тогда не освежит девицаРосою горьких слез цветокПоблекший. Умная ж девица, Любви свой жертвуя цветок,В душе своей еще девицаИ нежных чувств хранит цветок. Вечор дорожкой шла девица,Я девушке поднес цветок.С улыбкой приняла девицаИ, приколов к груди цветок:"Жаль только, - молвила девица, -Что нежный опадет цветокЧрез час." - А через год девица(Сказал я), но чтоб сей цветокПодоле жил, а с ним девица:Вмещу девицу и цветокВ стихи: живи в стихах, девица!Цвети на Пинде, мой цветок!
