Древний Ур

Жжет беспощадное солнце, землю пронзает лучами,
Губит зеленые травы, вышедшие после дождей,
Ветер, рожденный в пустыне, воет в заброшенном храме,
К лунному богу взывая, молится старый халдей:
"Нанна! могучий властитель, бог, покровитель халдеев,
Гнев твой излился проклятьем - город разрушен дотла,
Но в усыпальницах царских, скрытых от глаз аммореев,
Спрятаны ценности Ура, сверху лишь холм и зола.
Боги халдейские внемлют племени смуглых семитов,
Отдали боги халдеев в руки семитских племен.
Наших несчастий причина, Нанна, тобою сокрыта.
Нынче царем Хаммурапи занят и город и трон".

Ур у притоков Евфрата, скованный мощной стеною,
Был ты прекрасен, как дивный бога Наннау венец...
С пастбищ с густою травою юный пастух обнаженный,
Мимо прорытых каналов гнал тонкорунных овец,
Высились чудные древа, ветви свисали плодами,
Запах печеного хлеба воздух собой наполнял,
В сочных долинах Евфрата хмель упивался цветами,
Небо баюкало к ночи в радуге лунный овал.
К площади храма стекались дружной толпой горожане,
Гордо несущие пряжу и драгоценный металл:
Время пришло поклониться лунному богу Наннане,
Энсин - верховный служитель в храме дары принимал.
В многоступенчатой башне прятался идол, сияя,
Склады с добром охраняя, зорко за Уром следил.
Утром, разбуженный солнцем, гул мастерских, предваряя,
Жрец перед идолом грозным священнодейство творил.

Нынче пришел в запустенье город великий и сильный,
Видно, напрасно халдеи верили лунным богам,
И над безбрежной равниной холм соляной и могильный,

Высится, скорбно взирая, бок, подставляя ветрам

Рождение Авраама

Видя лунные сны, древний Ур крепко спал.
Под пологим пригорком в пещере,
Первый крик свой рожденный младенец издал.
У притока Евфрата на берег,
Вышел Фара, воздавший хвалу небесам,
За рожденье желанного сына.
"Сын Авраам, будь угоден халдейским богам!"
Колыхала цветами долина,
Колосились хлеба, цвел ухоженный хмель,
Гордо высились стройные пальмы,
Птиц заморских, диковинных слышалась трель.
Звездочеты на картах астральных,
Предсказали младенцу благую судьбу,
Предрекая богатство и почесть.
"Но пройдет, отрок сей через боль и борьбу,
В исполненье великих пророчеств".

Отрок рос равнодушным к халдейским богам,
Почитая лишь Бога вселенной,
Неосознанно взглядом к чужим берегам,
Устремлялся с улыбкой блаженной.
 Фара злился на сына: «Арон и Нахов
чтят богов, исполняя обычай.
Ты же снова затеял меж братьями спор,
Нарушая законы, приличья,
Хочешь вынести идолов, ввергнув наш дом,
В непокорность. Простите нам боги!
Мне мерещатся беды за каждым углом,
Взгляд Наннау сердитый и строгий".

И случился пожар, пожирая богов,
Пламя плавило крепкие стены,
И, спасая из хлева священных быков,
Пал Арон. Не простивший измены,
ненасытным, жестоким халдейским богам,
Старый Фара выходит из Ура,
Направляясь с семейством к иным берегам,
Глядя в будущность строго и хмуро.

Харран

 

У притока Евфрата, у быстрой реки
Гордо высились башни Харрана,
Охранявшие город халдеи-стрелки,
Вдаль смотрели сквозь пленку тумана.
В нервной дрожи, натужно повизгивал мост,
Грубо поднятый кверху цепями,
Мощный форт, словно улей из тысячи гнезд,
Охранялся речными судами.

Вскоре, Фара вошел в крепкий город с семьей.
ОН остался навечно в Харране:
"Сын Авраам, примирись напоследок со мной,
Я меж смертью и жизнью - на грани.
Знаю, вверил себя ты создавшему нас,
Всемогущему, вечному Богу.
Помолись за меня в расставания час,
В мир иной собираюсь в дорогу".

Бог Аврааму сказал: «Собирайся Авраам,
И пойди всей семьей из Харрана,
В землю ту, что тебе я в наследство отдам,
Плодородна она и желанна.
От тебя народится избранник-народ,
Твое имя в веках возвеличу.
Пусть с тобою идут и племянник твой Лот,
и жена. Отправляйся же нынче.
Взял Авраам все добро, направляясь в Ханаан,
Вновь услышал Великого Бога :
"Эту землю потомству Авраама отдам!"
На горе невысокой, пологой,
Помолившись, Авраам создал жертвенник: «Пусть
будет так, как сказал мне Всевышний".
Но к египетским землям пролег его путь,
К городам белокаменным, пышным.