«Мест в гостинице нет. Уходите. В пустыню, на волю.
Там пасут пастухи, и найдутся дрова для костра.
И не надо роптать на тяжёлую женскую долю:
Твой супруг мне не брат, да и ты мне, увы, не сестра».

И пошли они прочь, тяготясь о ночлеге и хлебе,
В чём распущенный мир так безжалостно им отказал.
Приютила их ночь, где лишь звёзды да Ангелы в небе,
И родилось Дитя, чьё рождение Бог предсказал.

И немеет рука, описуя бездушность людскую,
И винить ли Отца, что и Мать не избегла меча? (1)
Чем Спаситель Земли заслужил Себе участь такую,
Чтоб, родившись в хлеву, умереть от руки палача?

В правдолюбца в миру лишь слепец своим камнем не метил,
На Голгофе Тебя лишь немой клеветой не гвоздил.
Избиеньем детей Рождество Твоё Ирод отметил,
А Иуда на Крест за пригоршню монет проводил.

Но минуют года, и родятся бессмертные строфы,
И Апостольский зов прозвучит до окраинных мест.
И сияют кресты, как синонимы древней Голгофы,
Близ сердец Христиан, что согласны на хлев и на крест.

 

(1) "И Тебе Самой оружие пройдет душу" (Лк 2, 35)