Необычайно снежным
выдался январь 1921 года в Париже. Бальмонт идет по парижским улицам и
любуется милыми его сердцу белыми крышами, наслаждается хрустом снега и
всей этой чарующей "нежно-молочной далью". Но он знает, что здесь это не
надолго и что весь этот наряд скоро спадет.
Мысли его
переносятся в далекую, родную, желанную Россию, в Подмосковье, в самое
тяжелейшее для него время, но хотя, когда он и "терзался" и "изнемогал",
душа его все же пела…
Это было тринадцать месяцев назад, в лютый
декабрь 1919 года в местечке Новогиреево. Поэт жил там с Еленой
Константиновной Цветковской и дочерью Миррой.
Все страдали от
холода, голода и болезней. Особенно страдала Елена Константиновна, уже
трижды переболевшая воспалением легких и вновь заболевшая. Давно хворала
дочь. Сам Бальмонт болел "испанкой" и жаловался на сердце. С большим
трудом разжигались сырые дрова. Водопровод замерз, и за водой надо было
ходить за полверсты - к дальнейшему из двух имевшихся во всем местечке
колодцев, поскольку в первом, что поближе, мутная вода пахла болотом. Но
если бы только расстояние! Чтобы накачать воды, необходимо было сделать
несколько десятков качков. Стоит только остановиться - и все надо
начинать сначала.
Чтобы как-то скрасить это трудное для больного
поэта занятие, он начинает загадывать числа, на которые потечет вода.
Вот вспоминается народный заговор на тридцать три тоски и загадывается
число тридцать три. И на тридцать третьем взмахе струйка появляется. На
втором же ведре струйка на загадочное число не откликается, но
появляется только на сорок втором качке. И поэт радуется. Опять с ним
символика: в Древнем Египте на суде Осириса число судей было 42. Но
радость проходит быстро: слишком тонкая струйка и слишком медленно
наполняется ведро. Поэт выдыхается, но, наконец, на сотом качке ведро
заполнено.
Тогда, много лет назад, при первом прочтении
автобиографического рассказа "Белый сон", в котором описывались эти
события, я заметил, что его название перекликается с названием драмы
любимейшего бальмонтовского драматурга Кальдерона "Жизнь есть сон".
Обратил внимание и на то, что Бальмонт ушел в мир иной, туда, "где вечно
голубеет лен", в сорок втором году прошлого столетия. И подумалось, что
колодец для него в тот декабрьский день явился в своем роде оракулом.
Но я посчитал это простым совпадением…
Прочитав недавно
"Воспоминания" Е.А. Андреевой-Бальмонт, блестящего биографа (не только
своего мужа), с ее изящным, я бы сказал, каким-то
серебристо-переливающимся музыкальным слогом, я заново вернулся к
рассказу, поскольку то тяжелое время жизни Бальмонта в Новогирееве
освещалось Екатериной Алексеевной еще с одной таинственной стороны, до
сих пор мне не известной.
В то время наступила длительная пауза в
переписке Бальмонта из Новогиреева в Миасс к Екатерине Алексеевне. Вот
что она пишет в "Воспоминаниях": "Бальмонт не в состоянии был писать,
ему пришлось спешно бежать из Новогиреева. Оказалось, что их дачка в
Новогирееве - заколдованный дом. В ней водились духи, которые поднимали
вихри в комнатах; вещи срывались с мест, летали по воздуху и разбивались
вдребезги. Посуда у них была перебита вся до последней чашки. Квартира
имела вид, будто в ней прошел погром. Сначала Бальмонт с Еленой думали,
что это, может быть, кошки, крысы, змеи, наконец, но когда на их глазах
кувшины поднимались в воздух, а книги с грохотом, как будто они были из
металла, падали на землю, сомнений больше не было, это была "нечистая
сила". Это продолжалось два месяца с перерывом в определенные дни и
часы. У них не стало больше сил терпеть, и они бежали. Так как в это
время как раз отменили поезда, то они шли десять верст до Москвы пешком,
нагруженные своим багажом".
Вот такая напасть обрушилась помимо
всего прочего на семью Бальмонта. Сопоставляя все факты и события из
жизни поэта, приведенные в "Воспоминаниях" Екатерины Алексеевны, а также
в других источниках о Бальмонте, опубликованных в последнее время, в
том числе и в книге П.В. Куприяновского и Н.А. Молчановой "Поэт
Константин Бальмонт", с тем упомянутым рассказом, меня просто поразили
очень многие совпадения.
Посудите сами.
В том же 1942 году умерла его первая жена Лариса Михайловна Гарелина (1864-1942).
Бальмонта
из всех стран, намечаемых для посещения, особо интересовал Египет. К
поездке он тщательно готовился, прочитал множество книг об этой стране. И
вот он посещает "край Озириса", тот самый, который вспомнит у колодца в
1909 году, когда ему исполнилось 42 года.
Тогда же умирает его мать Вера Николаевна, урожденная Лебедева (1843-1909), через 42 года после рождения поэта.
Книга
"Край Озириса", написанная Бальмонтом после путешествия, завершается
очерком "Слово египетского Старца" - 42 наставления отца сыну из
древнеегипетской книги на папирусе - "Книги мертвых".
Интересно,
что Бальмонт родился через 42 года после восстания декабристов. Он до
конца своей жизни в душе считал себя революционером, бунтарем. И его
заслуги перед революционным движением не были уж такими мнимыми, как
иногда хотят представить. В 1905 году, по воспоминаниям Екатерины
Алексеевны, он "все дни проводил на улице, строил баррикады, произносил
речи, влезал на тумбы. На университетском дворе полиция стащила его с
тумбы и хотела арестовать, но студенты отбили".
Сотрудничая в
антиправительственном журнале "Красное знамя", издаваемом в Париже, он
напечатал там 42 стихотворения. Среди них были и пророческие, например,
"Наш царь" и "Николаю Последнему".
Именно на 42-м году жизни
(вторая половина 1908 и первая половина 1909 г.) поэт ощутил себя в
состоянии кризиса. Поэтический сборник, выпущенный в это время, -
"Хоровод времени" - стал "хороводом", кружением памяти во времени и
пространстве, повторением мотивов, образов предыдущих сборников:
"Жар-птица", "Птицы в воздухе", "Зеленый вертоград". Что сразу было
замечено критикой.
В это же время (1909 г.) издательством
"Скорпион" был выпущен последний, десятый том Полного собрания стихов
Бальмонта. Поэт переходит на прозу и пишет ряд автобиографических
рассказов.
Фантастическая влюбчивость поэта известна. "Последним
романом" назвала Екатерина Алексеевна дружбу Бальмонта с больной юной
поэтессой Таней Осиповой, жившей в Финляндии. Два года обменивался поэт с
Таней письмами, стихами, цветами, поддерживая волю двадцатилетней
девушки в борьбе за жизнь. Эта история любви нашла отражение в очерке
поэта "Весна пришла", опубликованном в журнале "Перезвоны" за 1929 год, в
42-м номере.
Приглядимся же внимательно к этому загадочному числу 42, к двум составляющим его цифрам-числам 4 и 2.
Вспоминается,
что поэт объехал четыре страны света за два кругосветных путешествия в
1905 и 1912 годах. Современники утверждали, что он посетил стран больше,
чем все русские писатели вместе взятые.
В жизни Бальмонта
глубочайший след оставили четыре удивительнейшие женщины, от которых он
имел детей: Лариса Михайловна Гарелина, Екатерина Алексеевна
Андреева-Бальмонт, Елена Константиновна Цветкова и Дагмар Эрнестовна
Шаховская. С первыми двумя он был обвенчан, со вторыми двумя жил в
гражданском браке.
Долгие годы Бальмонт жил на два дома - с
Екатериной Алексеевной и Еленой Константиновной. Дважды возникал
"треугольник". Вначале Екатерина Алексеевна оказалась в деликатном
положении по отношению к Елене Константиновне, а потом, в свою очередь,
Елена Константиновна оказалась в таком же положении по отношению к
Дагмар Эрнестовне. Дважды поэт пытался покончить с собой на почве
семейных отношений. Но, слава богу, судьба была милостива к нему. И к
нам, наслаждающимся его поэзией.
Рассмотрим эти числа с другой
стороны, со стороны творчества. Как поэт-символист Бальмонт придавал
исключительно большое значение числу четыре: "Огонь, Вода, Земля и
Воздух - четыре царственных стихии, с которыми неизменно живет моя душа в
радостном и тайном соприкосновении. Ни одного ощущения я не могу
отделить от них и помню о их Четверогласии всегда". Кроме того, с этим
числом он связывал и "четыре ступени познания" на пути к целостности
восприятия мира в соответствии с индийской философией Вед.
С
полным основанием к числу четыре можно отнести еще четыре стихии,
присущие Бальмонту. Посвящая свою статью "Рыцарь девушки-женщины" И.С.
Тургеневу, он писал: "Четыре стихии владеют судьбою и Пушкина и
Тургенева: Россия, Природа, Женщина, Красота. Я разумею красоту
гармонического содержания, красоту художественного творчества".
Но ведь эти слова можно поставить эпиграфом ко всему творчеству поэта и его биографии.
Число
же два отражает двоичность или двуплановость символического
произведения: от внешнего, чувственного образа к запредельному,
неуловимому, таинственному миру божественного. Сам Бальмонт
характеризовал символизм как психологическую лирику, призванную
запечатлять чувства и переживания раздвоенного человека на сломе двух
периодов в эпоху упадка.
Так что число 42 выглядит как бы
символом жизненной и творческой судьбы поэта. Задумаешься над словами
Пифагора: "Мир построен на силе чисел".
В декабре минувшего года в
Шуйском краеведческом музее состоялся вечер, посвященный светлой памяти
поэта в связи с 60-летием со дня его кончины. На вечере присутствовала
вдова и соавтор по публикациям П.В. Куприяновского Наталья Александровна
Молчанова. Она передала в дар музею его новые материалы о Бальмонте. На
вечере состоялось представление только что созданного творческим
коллективом ШПГУ художественно-документального видеофильма, посвященного
поэту "Вернись на родину, душа!". Получилось так, что фильм
демонстрировался через 42 дня после ухода из жизни Павла Вячеславовича,
замечательного бальмонтоведа.
В этот вечер мысли всех
присутствующих перенеслись в оккупированный немцами Париж, в декабрь
1942 года, к последним дням поэта. Немцы относились к больному поэту
равнодушно. Он же их ненавидел за то, что они напали на его Родину. Все
его думы о России и последние строки посвящены ей:
Где мне долго не быть… и куда
Не доходит отсюда морская вода.
Хоть в соленую дух мой волью я волну
До желанного берега как доплесну.
В
те дни весь мир пристально следил за Сталинградской битвой. Следила из
Америки и родственная душа поэта - композитор Сергей Васильевич
Рахманинов, написавший самое вдохновеннейшей произведение за всю свою
жизнь - "Колокола" на стихи Эдгара По в переводе Бальмонта и присылавший
поэту деньги на поддержку его существования. Не могли не следить за
величайшим сражением и Бальмонт, и Иван Шмелев, который читал поэту в
его последний вечер свое "Богомолье", как не могли не следить многие
тысячи соотечественников, оказавшихся по воле и неволе вне Матери-Родины
в это тяжелое для нее время.
29 ноября 1942 года 330-тысячная
группировка фашистских войск под командованием Паулюса была окружена, и
шло планомерное ее уничтожение. Исход битвы уже был предрешен. Дошли,
дошли молитвы поэта! Через 42 дня после смерти Бальмонта (23 декабря), 2
февраля 1943 года праздновалась победа в Сталинградской битве, в корне
переломившей ход войны, той Великой Отечественной, которая спасла от
фашизма не только саму Россию, но и всю Европу, весь мир.
